Комедия положений британского режиссера-дебютанта Гая Ричи «Карты, деньги, два ствола» стала последним легендарным английским криминальным фильмом XX века. Используя хрестоматийный драматургический прием «однажды что-то пошло не так», Ричи с иронией поведал о специфическом мире криминального Лондона, заново открыл миру кварталы мифического Ист-Энда и наглядно показал, как глупость непреднамеренно убивает легенду. История о четырех наивных дурачках, которые «сломали» старый порядок и уничтожили мафию, запустив цепочку закономерных случайностей, стала не только самым успешным фильмом конца 90-х у себя на родине, но и самым популярным в мире английским фильмом последних десятилетий. Искусно жонглируя штампами и приемами из мира MTV, мистик Гай Ричи создал фильм о том, как неосторожные и, на первый взгляд, бессмысленные поступки (вроде пьянки в баре по случаю завершения успешного дела или езда с непристегнутыми ремнями безопасности) необратимо влияют на весь остальной мир, хотим мы того или нет.
Кадры стихийной уличной торговли, открывающие фильм, мгновенно ухватывают дух Ист-Энда* — легендарной части Лондона, где в былые годы, согласно мифам, почти каждый житель находился где-то на грани или за гранью закона. Джек Потрошитель, Человек-слон, V съезд ленинской РСДРП, «Осада на Сидни-стрит» (будущий советский чекист и убийца полисменов Яков Петерс против главы МВД Уинстона Черчилля) — все это произошло здесь, в окрестных кварталах.
Район Лондона к востоку от Сити, который описали в своих книгах Чарльз Диккенс и другие классики английской литературы, столетиями был местом концентрации рабочих, эмигрантов и преступников разного калибра. К концу ХХ века, после реформ Маргарет Тэтчер и закрытия грузового порта, задававшего здешнюю атмосферу, Ист-Энд все равно остался противоречивой местностью, где рядом с современными торговыми центрами ютятся трудовые кварталы с дешевыми кирпичными постройками. Даже в наши дни уровень преступности здесь по-прежнему выше, чем в остальных частях Лондона. Главные герои фильма Гая Ричи** в отличие от остальных персонажей — не профессиональные преступники, но их мелкоуголовные биографии тоже предопределены окружающим пейзажем: в Ист-Энде сложно жить иначе.
Оригинальное название фильма «Lock, Stock and Two Smoking Barrels», отсылающее к английской идиоме «lock, stock and barrel» (буквально: «замок, приклад и ствол», в переносном смысле — «все и сразу»), куда точнее передает смысл сюжета, чем его русский перевод. Логику поведения главных героев* — четырех дурачков, которые рассчитывают получить оглушительный выигрыш в карточной игре с гангстером и ставят на кон последнее, что имеют, — повторяют и другие персонажи фильма. Один берет в долг деньги у мафии и беспечно загорает в солярии, надеясь, что все как-нибудь само собой рассосется. Другой поручает важное дело идиотам и даже не предполагает, что найдет из-за этого свою смерть. Третьи обкрадывают городскую плантацию марихуаны, принадлежащую мафии, и считают, что им все сойдет с рук. Почти все пытаются сорвать банк, не прикладывая особенных усилий, отчаянно блефуют и слепо верят в удачу**. Но в мире «Карт…» Фортуна благоволит только тем, кто честно и добросовестно делает свое дело, разделяя типично англосаксонский подход к труду.
«У многих персонажей фильма, — рассказывал Гай Ричи, — были известные прототипы. Отбросы мне не интересны, мне интересны успешные злодеи».6 Самый опасный человек в округе, обладатель безграничного авторитета и владелец секс-шопа, вспыльчивый Гарри «Топор», который в порыве праведного гнева избивает до смерти провинившегося подручного резиновым членом*, — собирательный образ, чьи эксцентричные поступки отсылают к биографиям наиболее известных преступников Ист-Энда. Среди них: легендарные братья Крэй, которые создали в 50-е годы знаменитую банду под названием «Фирма», «самый жестокий заключенный Великобритании» Чарльз Бронсон, Ронни Биггс, совершивший в 1963-м году «Великое ограбление поезда», и многие другие. Место обитания Гарри «Топора» тоже выбрано неслучайно: роль его кабинета сыграл офис мэра ист-эндского района Бетнел-Грин.
Один из самых ярких героев фильма, свирепый Барри «Баптист», документально точен, прежде всего, из-за незаурядного кастинга. Его роль исполняет непрофессиональный актер* Ленни Маклин, легендарный чемпион по подпольным боксерским боям без перчаток, которого называли «самым крутым мужиком в Британии». Маклин, скончавшийся за месяц до премьеры картины (именно ему посвящен фильм), имел непосредственное отношение к криминальному миру Ист-Энда: его имя напрямую ассоциируется с фамилиями самых известных английских преступников. Прозвище «Баптист» — намек на религиозную практику христиан-баптистов, которые практикуют крещение в сознательном возрасте через обязательное полное погружение головы адепта в воду. В русском переводе персонажа Маклина также называют «Барри Креститель», отсылая к библейскому Иоанну Крестителю: тот тоже умел добиваться расположения людей с помощью воды и силы убеждения.
Мрачный и строгий коллектор Большой Крис*, выбивающий долги вместе со своим маленьким сыном, имеет реальный прототип — гангстера Дэйва Кортни. В прошлом тот был рэкетиром, но впоследствии (как и Большой Крис к финалу) завязал с криминальным промыслом и стал писателем, автором нескольких книг о криминальном Лондоне. Вводя в свой фильм ист-эндских отца и сына, Гай Ричи подсмеивается над преемственностью поколений и строгим этическим кодом британских родителей: даже если папа по заказу криминального босса колотит должников, а ты ему помогаешь, это еще не повод сквернословить и богохульствовать.
На весь фильм с 40-ка мужскими персонажами – только три женские персоны с парой реплик: стриптизерша в баре, обкуренная девица с пулеметом и крупье Таня, которая следит за беспрекословным соблюдением правил и принципов трехкарточного брэга – старинной игры XVI века, ставшей прародителем покера.5 Как и фильмы жанра «нуар», «Карты…» репрезентируют мир, где авторитетом пользуются только женщины, играющие по его правилам. Впрочем, подобное отношение к противоположному полу, возможно, еще один «привет» эпохе братьев Крэй, один из которых был бисексуалом и ненавидел женщин. Помимо прочего, об этих легендарных преступниках напоминает сам ринг, где разворачивается карточная игра: съемки сцены проходили в известном лондонском боксерском клубе Repton, месте спортивных тренировок братьев Крэй, а также десятков известных боксеров Великобритании.
Сцена ограбления старинного дома содержит явную цитату из фильма «Криминальное чтиво»: в героев летят пули, но они все равно чудом остаются в живых*. В отличие от персонажа Сэмюэля Джексона, который в фильме Квентина Тарантино** носит похожую прическу, этот случай их ничему не учит: идиотизм, самодовольная глупость и инфантильность — главные отличительные качества персонажей Ричи.
Автора «Карт…» неоднократно упрекали* в том, что в его фильме больше стиля, чем смысла, однако многочисленные попытки повторить успех Ричи при помощи его фирменных приемов не принесли их авторам особого успеха. Отчасти критики правы: большая часть художественных находок бывшего рекламщика и клипмейкера** Гая Ричи (слоу-мо, фаст-мо, стоп-кадры, сепия, многократные экспозиций и прочие визуальные эффекты в сочетании с рок-музыкой) работает вхолостую, не всегда совпадая с драматургией фильма. Наиболее удачный пример – кадры, которые передают внутренние переживания Эдди, проигравшего в карты 500 тысяч фунтов: камера пошатывается, замедляется и чуть не падает вместе с игроком, когда он осознает масштаб катастрофы.
В эпизоде, где бармен рассказывает историю о главаре «черной» мафии Рори Ломщике, режиссер подтрунивает над зрителем, снабжая сцену английскими же субтитрами. Это шутка про диалект Ист-Энда, язык кокни*. Особый тип лондонского просторечия, который не всегда понятен даже носителям английского языка, выделяет резидентов Ист-Энда на фоне остальных лондонцев, что дает им некоторые основания считать свой край отдельной страной10 и свысока относиться к жителям «соседних государств». Лингвистический юмор и специфическая манера подачи реплик в фильме Ричи куда важнее сюжета. Именно язык разделяет мелких воришек, которые приехали на «гастроли» в Лондон из Ливерпуля (в их речи слышен характерный акцент), и Барри «Баптиста» из Ист-Энда. Отсюда причина их обмена злобными репликами, произнесенными в сторону: «Чертовы северные обезьяны!»; «Ненавижу этих уродов с юга!».
Трогательная деталь: удачный грабеж и последующая попойка завершается тем же, с чего началось — с чашки чая*. «Уж не думаете ли вы коллега, — спрашивает один герой другого, — что я пойду на войну, не отведав чайку?». Гай Ричи иронизирует в своем фильме над многими английскими традициями, однако ни разу не ставит их под сомнение. Традиционное английское чаепитие — не исключение.
Короткая, но результативная перестрелка под сиртаки — подвид старинного танца греческих мясников — одна из ключевых сцен фильма, доказывающая, сколь мал и маргинален криминальный мир большого Лондона, которым, на первый взгляд, единовластно управляют случайности. Кровавая баня служит своеобразным очищением для главных героев фильма, которые не способны самостоятельно изменить свою судьбу и, кажется, целиком зависят от воли случая — равно как и остальные персонажи фильма. Однако мистик Гай Ричи не верит в случайности. Событийный ряд его фильма наглядно демонстрирует, насколько взаимосвязаны происходящие вокруг мелкие и крупные события и как они влияют на биографии людей (примечательно, что в том же году на ту же самую тему снял свой фильм «Беги, Лола, Беги» немецкий режиссер Том Тыквер). Свобода выбора — иллюзия, что подчеркивает Барри «Баптист»: «Когда пляшешь с дьволом, пляши до конца песенки».
Старинные ружья XVII века с кремниевыми замками, переходящие из рук в руки, сыграли не только ключевую роль в жизни вымышленных преступников из фильма Гая Ричи, но и в криминальной истории Великобритании. В свое время кремневый замок пришел на смену фитильным (слишком заметным в темноте) и колесцовым (слишком дорогим), став вехой в истории огнестрельного оружия. Первыми преимущества новой технологии испытали именно мелкие британские воры, оценившие ее надежность и незаметность. Позже это сделало и правительство страны: мушкетами с этим устройством была выиграна битва при Ватерлоо, поменявшая ход европейской истории.16
Кульминация «Карт…» разворачивается в офисе Гарри «Топора», где происходит настоящая бойня с применением всех видов оружия. Но, несмотря на большое количество крови, убийства и избиения совершаются в фильме за кадром, никогда не смакуются и разыгрываются скорее в воображении зрителей, чем наяву. Режиссер отказывается от явного показа насилия* и демонстрирует лишь его последствия (в отличие от Тарантино, влияние которого Ричи отрицает). Он старательно разрушает на экране иллюзию подлинности, почти превращая свой фильм в тщательно прорисованный веселый мультфильм, а поступки персонажей — в абстрактную игру кровавых марионеток. На фоне главных европейских событий 90-х — военных конфликтов на Балканах, которые становятся в фильме поводом для шуток («Еще минуту назад это было самое безопасное на свете дело, а теперь все превращается в Боснийский конфликт!»), — насилие в Ист-Энде уже не казалось ни авторам, ни зрителям, ни героям фильма чем-то из ряда вон выходящим.
«Если мы сделали все правильно, то все чисто», — с облегчением говорит один из главных героев и через мгновение попадает в автомобильную аварию (к счастью, без особенных последствий для жизни). К финалу истории Фортуна пожалеет симпатичных дурачков, за которыми не числится особенных грехов, убьет в назидание всех остальных и обогатит только того, кто с уважением относится к правилам и всегда пристегивает ремень безопасности в автомобиле, — Большого Криса. Честный гангстер и внимательный отец, судя по всему, единственный персонаж «Карт…», у которого есть будущее. «Теперь мы занимаемся денежными ссудами, сынок», — подводит он итог своей работе, дает неудачникам шанс в виде оружейного каталога и уезжает прочь на роскошном автомобиле.
Фильм завершает* открытый финал: Толстый Том свисает с моста с мобильным телефоном в зубах, пытаясь дотянуться до свертка с оружием. Стоп-кадр — вызов зрителям, которые сами должны решить, что сделает герой: выбросит в воду ружья ценой в четверть миллиона фунтов стерлингов (скорее всего) или сначала ответит на звонок, способный непредсказуемым образом изменить жизнь его компании. Не случайно заключительная сцена происходит на мосту, что ведет в дорогой и престижный район Челси, символ лучшей и более спокойной жизни, а место оружия в руках главных героев одновременно занимают мобильные телефоны — намек на грядущие перемены, которые принесет новый век в Ист-Энд: «Карты, деньги и два ствола» оборачиваются памятником эпохе, о которой вскоре будут вспоминать с некоторой ностальгией.
Использованные источники:
Присоединяйтесь к нашей группе