Прозу Льва Толстого нередко называют «чрезвычайно киногеничной», а самого писателя – «человеком, заложившим основы современного киноискусства». Сам Толстой, последний из великих русских писателей XIX века, познакомился с кино в самом конце жизни – в 1909 году, но идея кино (жизнь, переданная в динамике, в движении) интересовала писателя всегда. Первое «кино», которое посмотрел Лев Толстой, он, вероятно, показал себе сам. Как вспоминал поэт Александр Вознесенский, во время визита в Ясную Поляну он заметил в руках писателя странную игрушку: «Я придвинулся и рассмотрел штучку, бывшую в руках Толстого… Это была крошечная книжечка, которую Л.Н. придерживал левой рукой за корешок; большим же пальцем правой руки он заставлял быстро переворачиваться все странички ее, и от этого балерина, изображенная на страничках, медленно поднимала и опускала ногу… Это и был первый увиденный мною кинематограф, по точному принципу которого создан и усовершенствован тот самый кинематограф, какой вы знаете». Впоследствии Толстой с интересом отнесся к новому городскому аттракциону – кинематографу, присутствовал в течение последних лет своей жизни, как минимум, на пяти киносеансах, а после разговора с писателем Леонидом Андреевым о кино даже заявил, что хотел бы стать сценаристом: «Я все время думал о кинематографе. И ночью все просыпался и думал. Я решил написать для кинематографа. Конечно, необходимо, чтобы был чтец, как в Амстердаме, который бы передавал текст. А без текста невозможно».
Пять фильмов, которые одобрил Лев Толстой
Документальная хроника, продемонстрированная Льву Толстому на домашних кинематографических сеансах в Ясной Поляне 6 и 7 января 1910 года. Фильм, как сообщают очевидцы, настолько поразил писателя, что по его просьбе киноленту продемонстрировали повторно.
«Ах, если бы я мог теперь видеть отца и мать так, как я вижу самого себя!»*
«Поздно встал. Пошел навстречу саням с Козлов[ки]. Кинематогр[афщики] снимали. Это ничего. Тут были и нищее, и просители, и тоже ничего. Но по дороге встретились трое хорошо одетых, просили подать. Я забыл про Бога и отказал. И когда вспомнил, уже поздно было. Хорошо поговорил с жалким, оборванный юношей из Пирогова. Встретил Сашу и В[арю], и опять кинемат[ограф]. Думал: 1. Особенно ясно почувствовать то, что знал давно: то, что каждый сознает свое «я» так же, как я свое. Это кажется оч[ень] просто, а для меня это б[ыло] и оч[ень] ново, и особенно, необыкновенно важно. только бы всегда помнить об этом. Если только помнить, то конец всякому осуждению, не говорю уж, неприятному другому, поступку. 2. Это важно, главное п[отому], ч[то] если хоть не сознаешь, но живо воображаешь другое "я", как свое, то сознаешь и то, что всякое другое "я" самое коренное "я", есть не только такое же, как мое, но оно одно и тоже. 3. Важно такое сознание чужаго я, как своего, для блага человека, п[отому] ч[то], признавая чужое "я" таким же, как свое, можешь делать благо не только одному своему "я", но и все другим. 4. Любовь есть ничто иное, как только признание других я – собою».**
Документальная хроника, на которой запечатлен писатель Леонид Андреев и его дача в Финляндии. Продемонстрирована Льву Толстому на кинематографических сеансах в Ясной Поляне 6 и 7 января 1910 года
«Пожалуйста, покажите, покажите его!».*
Документальная хроника, продемонстрированная Льву Толстому на домашних кинематографических сеансах в Ясной Поляне 6 и 7 января 1910 года.
«Необходимо, чтобы синематограф запечатлевал русскую действительность в самых разнообразных ее проявлениях. Русская жизнь должна при этом воспроизводиться синематографом так, как она есть, не следует гоняться за выдуманными сюжетами».*
Документальная хроника, показанная Льву Толстому 20 июня 1910 года на кинематографическом сеансе для больных в Мещерской психиатрической лечебнице
«Вот мне бы такую лошадку!»*
Документальная хроника, показанная Льву Толстому 20 июня 1910 года на кинематографическом сеансе для больных в Мещерской психиатрической лечебнице
«Это — настоящий кинематограф. Невольно подумаешь, чего только не производит природа! А, обезьяны! Это забавно!..»*
Пять фильмов, которые не одобрил Лев Толстой
Итальянская историческая драма
«Скучно и оч[ень] глупо и нецелесообразно». *
Итальянская мелодрама
«Кинематограф быстро приедается. Да и все движения выходят в нем ненатурально.*
Комедия
«Картины были оценены Львом Николаевичем по достоинству. Мелодрама и экспроприация, а также «Нерон» поразили его своей глупостью и бессодержательностью». *
Документальная хроника, показанная Льву Толстому 20 июня 1910 года на кинематографическом сеансе в Покровской лечебнице для душевнобольных, - последний фильм, который видел Толстой. Как пишут очевидцы, просмотр закончился тем, что Толстой встал и вышел.
«Думаю, что кинематограф расстраивает больных».*
«Вечером ездил в Троицкое в Окружную больницу душевнобольных на великолепное представление кинематографа. Доктора все очень милы. Но кинематограф вообще мне не нравится, и я жалею Сашу, у которой была мигрень, и себя, просидевшего там менее часа и уехавшего».**
«Поехали в Троицкое. Там великолепие роскоши, кинематограф. Саша болела головой. Да и мне и тяжело, и скучно б[ыло]. Кинематограф гадость, фальшь».***
«Ужасно глупо; у них совсем нет вкуса...»*
«Оч[ень] нехорошо».**
Использованные источники:
1. Толстой Лев, «Дневник и письма за 1909 год», «Дневник и письма за 1910 год»
3. Семенов С.Т., глава «Воспоминания о Льве Николаевиче Толстом» из книги «Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников». М., «Художественная литература», 1960 г.
5. «Киноведческие записки», №30, 1996 г.